Ситуация в церкви критическая. Ранне игорь семенович, протоиерей Игорь ранне

Совсем недавно информационное пространство бурлило в связи с Открытым письмом бывшего студента Русской Духовной семинарии в Париже А. Серебрича, в котором были преданы огласке творящиеся в этом учебном заведении безпорядки.
Православные верующие возмущались: как же так? До чего мы дожили – в православной семинарии преподают католики! Какие же пастыри выйдут из стен этой школы? Безобразие! И т.д.
А другой студент этой же семинарии – Г. Арутюнов – разместил в интернете видеоролик с обличением ереси экуменизма (см.: http://video.yandex.ru/users/arutiounov/view/1/).
Однако, как оказалось, экуменизм культивируется не только за границей, в учебном заведении, находящемся под непосредственной опекой митрополита Илариона (Алфеева). И у нас, в России, качество образования в духовных школах – училищах, семинариях и академиях – мягко говоря, оставляет желать лучшего.
Предлагаем вниманию читателей письмо выпускника Санкт-Петербургской Духовной академии, первоначально опубликованное интернет-агентством «Информ-религия» (http://inform-relig.ru). Этому студенту, в отличие от А. Серебрича и Г. Арутюнова, претерпев творящиеся в академии безпорядки, все же удалось получить образование.
Материал публикуется с надеждой, что после ознакомления с предоставленной информацией многие православные поймут: молчать сегодня уже нельзя – ситуация в Церкви критическая.

Про Санкт-Петербургскую семинарию и академию можно говорить очень много. Происходящее в ее стенах стоит особого внимания. Назову и кратко охарактеризую лишь самых ярких представителей экуменизма.
Это прот. Александр Ранне, архимандрит Августин (Никитин), прот. Владимир Сорокин, архим. Ианнуарий (Ивлиев) и прот. Владимир Мустафин. Это далеко не все либералы, но об этих скажу более подробно.
Первый – Александр Ранне – откровенный экуменист, никодимовец, стажировался в Григорианском университете Ватикана, а потом вернулся в академию и семинарию. Этот горе-богослов, кроме преподавания в Санкт-Петербургской семинарии, академии и на регентских курсах, является еще и проректором Новгородской семинарии. Так что отравляет и смущает множество неокрепших в православии умов.

Нам свой курс по Нравственному богословию он читал на основе учения Бориса Вышеславцева... Неоднократно он высказывался в поддержку экуменизма, считая его не ересью или заблуждением, а неким движением ко всеобщему христианскому единству. Как и многие экуменисты, он исповедует «богословие» «разделенной» и потому ущербной Церкви; свидетельство святых Отцов, живших после т.н. «разделения церквей» 1054 года и осуждавших папизм и протестантизм, о. Александр не приемлет, а к более поздним Отцам, особенно новомученикам и исповедникам, относится крайне пренебрежительно.
Архимандрит Августин – в прошлом иподиакон митр. Никодима (Ротова), поступивший благодаря ему в академию, уже имея высшее светское образование (большая редкость для того времени). В советское время входил в число множества международных экуменических слетов и конференций. Большой почитатель митр. Никодима, его «богословия» и деяний. В 2008 году выпустил довольно толстую книгу о своем кумире: «Церковь плененная. Митрополит Никодим (1929–1978) и его эпоха (в воспоминаниях современников)».

Слушая его курс лекций по католицизму и протестантизму, я не понимал, где нахожусь: в православном заведении или в папском университете! В это, наверно, трудно поверить, но в течение полугода собственными ушами мы слушали сначала апологию католического «богословия», потом протестантского. Всем т.н. неточностям еретической веры находились веские оправдания. Под конец, когда стало невыносимо, – просто перестали ходить на его лекции, так что в аудитории оставалось иногда 3–4 студента. Он, кстати, реагировал на это очень спокойно, действовал «методом пряника» – никакого давления!

Прот. Владимир Сорокин – бывший ректор академии и семинарии, сейчас является настоятелем Князь-Владимирского собора, в котором наблюдаются весьма «привлекательные» порядки. Например, великопостное чтение Канона преп. Андрея Критского на русском языке. В силу возраста (71 год) он уже утратил былую либеральную активность. Но все упущения по старческой немощи вполне возмещает его сын – свящ. Александр Сорокин, в храме которого в этом году пасхальное Евангелие читали католические монахини. Благодаря бывшему ректору академии владыке Константину, Александр Сорокин перестал преподавать в академии.

Архимандрит Ианнуарий (Ивлиев) – известный либерал-библеист. Ребята после его лекций сомневались в подлинности посланий св. апостола Павла и тех или иных мест Св. Писания. Его подход к Преданию нашей Церкви типично протестантский. Ему ничего не стоило, ссылаясь на ту или иную теорию, вставить в текст Св. Писания «нужное», «более правильное» слово и, наоборот, вырезать «ненужное», якобы оказавшееся там «случайно» или «в более позднее время».
Наконец, прот. Владимир Мустафин , не будучи откровенным экуменистом, является философом до мозга костей. Но в отличие от православных философов, свой курс лекций он никак не соотносил со святоотеческим наследием. Благодаря этому все философы выглядели весьма авторитетными и заслуживающими самого тщательного изучения, чем мы и занимались целых три года обучения. Можно было бы и потерпеть, но весь ужас в том, что философия намного превосходила по часам все другие предметы, а прот. В. Мустафин являлся самым строгим и требовательным преподавателем.

Помимо семинарии, академический курс философии длился три года, при этом разделялся на три разных предмета (древняя, современная и новейшая) и читался почти ежедневно. Для сравнения, курс Нового Завета длится всего год , а такой важнейший и сложный предмет как каноническое право в академическом курсе вообще отсутствует .
В связи с этим возникает вопрос: кому выгодно иметь священников и богословов, не знающих толком церковное предание и одурманенных, перекормленных философскими теориями, имже несть числа?
Кроме прямого вреда, получаемого от такого образования, студенты получают и отшлифованный до виртуозности навык списывания и нечестного получения оценок, без чего в этих условиях православно верующему и думающему студенту почти невозможно сохранить свою душу. Однако обман остается обманом, и он переходит в навык, становится привычкой.
Вот и думали, какое из зол меньшее: обмануть священника-преподавателя и списать какую-нибудь ахинею или запомнить, зазубрить ее и этим отравить свою душу?
Если говорить о студентах (о всех не берусь судить, т.к. общался в основном с академистами), то тут намного более отрадная картина – люди были все разные, приехавшие из разных семинарий, и не везде еще взяли верх либералы. Но тут была и своя беда – почти поголовное равнодушие. Увидев очень низкое качество обучения в академии, почти все зарывались с головой в ноутбуки, а когда ими запретили пользоваться на лекциях, тогда – в книги и свои дела.
Режущие поначалу слух либеральные высказывания профессуры постепенно становились привычными, и к ним уже относились как к само собой разумеющемуся явлению. Со временем на них переставали обращать внимание даже православно мыслящие студенты. Среди академистов я знал только 4–5-х студентов, которые не смирились с либерализмом и понимали, что к чему. Остальные либо не видели, либо относились безразлично. Так что не с кем было выстраивать оппозицию. А попытки противостояния преподавателям были. Но они быстро пресекались. Разговор короткий: кто хочет получить «2» на экзамене или «незачет» и не перейти на следующий курс? – Вот и приходилось терпеть ради получения богословского образования и права дальнейшего преподавания православной, а не либеральной науки.
Относительно роли ректора хочется вспомнить добрым словом владыку Константина – бывшего ректора академии. Несмотря на личные недостатки, предвзятость и т.п., он делал очень много для сохранения Православия в стенах духовных школ, и это помогало терпеть как его погрешности, так и не всегда справедливую политику академической системы. Либералы при нем вели себя куда более скромно, хотя и огрызались при первой возможности.

Как мне рассказывали, осенью 2008 года на очередную память митр. Никодима в Санкт-Петербургскую академию слетелись птенцы гнезда Никодимова, в том числе митр. Кирилл (Гундяев), митр. Ювеналий (Поярков), митр. Филарет (Вахромеев)… Однако прием был не столь теплым, как этого ожидали синодалы. Кроме того, на конференции, посвященной Никодиму, было мало студентов, а во время доклада митр. Ювеналия стучал отбойный молоток (в академии шел в это время капитальный ремонт). Тут терпению наших иерархов пришел конец. Появился повод убрать неугодного и давно мозолившего глаза ректора, что и было вскоре сделано. Его «сослали» в Курганскую епархию.
Вскоре после этого умер патриарх Алексий II. По рассказам моих знакомых (я к тому моменту уже закончил обучение), это еще больше повлияло на обстановку внутри школы. Экуменисты почувствовали негласную поддержку, стали более смелыми и категоричными.
Новый ректор, молодой епископ Амвросий, являющийся, по моим наблюдениям, обыкновенным солдатом, исполняющим волю священноначалия, как говорят, почти ничего не определяет в сложившейся ситуации. Он, вроде бы, постарался, чтобы стало более качественным питание, обслуживание студентов, появились, наконец, новые унитазы и душевые кабины. Но качество образования и состояние Православия, знаю по рассказам тех, кто сейчас еще учится в академии, продолжает желать лучшего!
Уважаемая редакция! Прошу прощения за многословие и отнятое у вас время. Но очень тяжело видеть то, что есть, а еще тяжелей – полное равнодушие к происходящему. Возможно, описанное мной принесет кому-нибудь хоть малую пользу.

По поводу фильма “Матильда”. Не бесспорное, но его позицию я разделяю полностью. Однако некоторые моменты все же хочу прокомментировать.

Во вступлении мы читаем, что Минкультуры «старалось воздерживаться» от каких-либо высказываний. И я, честно говоря, не понимаю такого аскетизма со стороны министерства, к которому непосредственно относится эта проблема. Мне кажется, это не тот случай, когда воздержание полезно.

Опыт массовых психозов последних лет, довольно сильно потряхивавших церковное сообщество и не только его, показывает, что признаки зарождающегося брожения надо вычислять вовремя и реагировать, пока этот процесс не стал массовым. Такие вещи не рассасываются просто так, часто они растут вглубь и со временем дают наиболее мерзкие всходы.

Я охотно соглашусь, что «позиция граждан, которые „фильм не видели, но гневно осуждают“ - и даже бравируют этим», абсурдна, однако, не могу согласиться с утверждением, что «любая полемика о фильме сейчас беспредметна». Предмет для полемики есть – например, об этических критериях оценивания отображения в произведениях искусства исторических личностей. Взаимоуважительную дискуссию об этом вполне можно было бы начать, как только наметились протестные настроения. Вместо этого – хорошо знакомая поляризация общества. Причем каждая из сторон мнит себя героическим оплотом борьбы с мракобесием. И особенно обидно видеть, как неразумно реагируют умные и хорошо образованные люди, которым сам Бог велел голову включать. Лишнее подтверждение тому, что страсть оглупляет.

Еще меня зацепила фраза «православие – оно ведь о любви, а не о ненависти». Сказано, конечно, красиво и, в основном, верно, только я не стал бы так категорично утверждать, что «не о ненависти». Потому что и о ненависти тоже. Да, «Бог есть любовь» (1 Ин. 4: 16). Христианство – религия любви. Да, Бог заповедует любить и врагов. Но любовь к грешнику выражается не в снисхождении к его греху. Напротив, христианин – это воин, который руководствуется не только любовью к ценностям, которые он защищает, но и ненавистью к тому, что угрожает этим ценностям. Вопрос только в том, что для нас абсолютная ценность и какова природа богоугодной ненависти.

Бог ненавидит грех. И ненависть к греху – неотъемлемая составная часть христианского мировоззрения. Но к греху в первую очередь в себе! И только через отвращение к своему греху, через его пресечение в себе, возможно противостояние ему во вне. Есть ли необходимость отмечать, что при таком отношении к злу не может быть речи ни о каких погромных настроениях, не то, что о «бессмысленном и беспощадном».

Однако сегодня в православной среде (если под ней понимать весь «крещеный мир» во всей своей пестроте) наблюдается нездоровая воинственность: естественная ненависть ко греху переориентируется из внутри вовне и направляется совсем не на те объекты, которые этого заслуживают или если даже заслуживают, то всяко не в первую очередь. Общеизвестны святоотеческие высказывания о том, что «кто памятозлобствует на демонов, тот не памятозлобствует на людей», а потому, «кто памятозлобствует на людей, тот подружился с демонами». К сожалению, многие об этом забывают, а то и вовсе не задумываются, вот мы и видим грустные последствия.

Мы слишком долго игнорировали «православное гопничество» как пагубное для церковного самосознания и дискредитирующее нас явление. Не все, конечно, кто-то из нас возмущался и раньше, но не было достаточно авторитетного и последовательного отвержения этой мерзости, прикрывающейся личиной «ревности по Бозе». И хорошо, что сейчас на должном уровне, как со стороны РПЦ (см. высказывание В.Р. Легойды), так и со стороны государства было высказано категоричное неприятие квазиправославных погромных настроений и действий.

Не надо обольщаться относительно мотивов, которыми руководствуются хулиганы, какими бы лозунгами они ни размахивали и какой бы символикой ни прикрывались. Человеку, который хочет покуражиться, выплеснуть накопившуюся злость, очень удобно делать это, под предлогом возвышенных целей, якобы сражаясь против греха. Он лукавит, если греховным образом пытается бороться с грехом. На самом деле, под видом такой борьбы, он просто наслаждается бурлением страстей в себе. Но это еще полбеды. Ведь он вводит в соблазн тех, кто, глядя на такое безобразие, делает далеко идущие выводы, что это и есть сущность православия. Именно такая «защита», а не что бы то ни было со стороны «внешних», дискредитирует православие.

Что делать?

В первую очередь, каждому из нас нужно обращать внимание на состояние своего сердца, не допускать в него, в свои поступки, мысли, речи то, что противоречит духу Евангелия. Никакие достижения в борьбе борьбы с борьбой не стоят повреждения души (см.: Мф. 16: 26). Да, это прописные истины, но жизнь показывает, что далеко не для всех.

Среди нас очень распространено «прецедентное мышление»: не правовое, не религиозное, а именно «прецедентное», когда в качестве критерия нормы рассматривается прецедент: было раньше такое или нет? Для этого типа мышления, все, что происходило ранее и не было отвержено и осуждено – законное основание для осуществления в дальнейшем. А в истории, в том числе и в церковной, немало примеров того, что несовместимо с христианским мировоззрением, но соборного осуждения не получило по причине то ли утраты актуальности, то ли, чтобы «не обострять». И для прецедентного мышления это очень удобный повод выдавать всякую гадость за «ярость благородную», то бишь «ревность по Бозе».

Поэтому людям надо последовательно объяснять, что не все происходившее в нашей истории и не сподобившееся официального осуждения, достойно христианина. Нельзя лукавить, увлекаться самооправданием и позволять «провокаторам и врагам Церкви», как назвал таковых покойный Патриарх Алексий II, превращать православие в «последнее прибежище негодяев».

У каждого человека есть право выбирать, как относиться к этому фильму, но не надо лезть друг другу в душу, делая из него лакмусовую бумажку определения православности и повод для раздражения и взаимной ненависти.

Добрый день!

1. Поступающим на обучение в Санкт-Петербургскую Духовную Академию справку об отсутствии судимости предоставлять не требуется (подробный перечень документов размещен на сайте ).
2. Полис ДМС (добровольного медицинского страхования) Вы приобретете в г. Санкт-Петербурге в случае Вашего поступления на обучение в Санкт-Петербургскую Духовную Академию.
3. Сроки приема документов для поступления на обучение по образовательным программам бакалавриата богословско-пастырского факультета Санкт-Петербургской Духовной Академии в 2018 году установлены с 20 июня по 7 июля . Вам необходимо, прежде всего, в установленные Правилами приема сроки (т.е. до 7 июля ) представить в Приемную комиссию все необходимые документы до начала вступительных испытаний, чтобы Вас зарегистрировать.
   Для абитуриентов, проживающим в регионах или по какой-либо причине не имеющим возможности лично приехать в Академию для подачи документов в установленные сроки, существуют следующие способы подачи документов:

1. Документы могут быть направлены в Академию через операторов почтовой связи общего пользования (по адресу: 191167, РФ, г. Санкт-Петербург, наб. Обводного Канала, д. 17, Приемная комиссия) .
2. Есть возможность направить документы в электронной форме (в отсканированном виде с необходимыми подписями) на электронный адрес Приемной комиссии СПбДА: [email protected] .
   Если Вы планируете направлять документы в электронной форме (до 7 июля ), то по прибытии в расположение Духовной Академии на вступительные экзамены Вам необходимо предоставить в Приемную комиссию оригиналы всех присланных ранее документов.
3. Да, заезд абитуриентов в расположение Санкт-Петербургской Духовной Академии осуществляется накануне за день до начала вступительных испытаний. В период вступительных экзаменов для всех абитуриентов предоставляется бесплатное проживание и питание в стенах Духовной Академии.

С уважением,
Приемная комиссия Духовной Академии

В неделю в 28 — ю по Пятидесятнице, в храме святой великомученицы Параскевы Пятницы прошло соборное богослужение, которое возглавил секретарь Воронежского епархиального управления прот оиерей Андрей Скакалин, ему сослужили благочинный Каширского церковного округа протоиерей Михаил Андреев, новоназначенный настоятель Пятницкого храма протоиерей Артемий Саенко, клирик Архангело - Михайловского храма с. Девица иерей Игорь Баязов, а также диакон храма Христа Спасителя (г. Нововоронеж) отец Роман Пешков.

По отпусте Литургии отец — секретарь с благословения владыки Сергия представил прихожанам нового настоятеля. Также, на проповеди прошло прощание прихожан с отцом Игорем, который Указом митрополита назначен священником Архангело - Михайловского храма с. Девица Семилукского р-она. Поистине это было трогательное и волнительное прощание. Практически весь храм — служащие хора, алтаря, притч и прихожане не скрывали своих слез. Плакали и мужчины, и женщины, дети и взрослые. Взволновался и сам отец Игорь, что еще более расстроило верующих. Да и может ли быть иначе? Ведь за 11 лет служения на приходе о. Игорь стал для всех духовником, наставником и просто любимым батюшкой. Многим он помог духовно, благодаря ему отчаявшиеся нашли утешение в храме. Горе прихожан батюшка воспринимал как свое. Не раз прихожане видели его слезы при отпевании людей. Но видели также как он радовался, когда узнавал о счастье пасомых. Его любили все: и дети, и взрослые, местные и иногородние; благодаря отцу Игорю в храм пришло много детей и несмотря на то, что многие отошли от служения в нем, все остались верующими людьми и никто не пошел по «скользкой дорожке», это конечно же также, заслуга батюшки. Его молитвы о них и семя веры, которое он посеял не засохло, но проросло. Поэтому так тяжело и волнительно было всем прощаться с любимым отцом и наставником. И многие после окончания крестоцелования не хотели расходиться по домам, желая продлить минуты расставания и отец Игорь уделил им минуты внимания — разговаривал, благословлял, фотографировался на память.

Мы все, притч храма, прихожане и просто верующие выражаем глубокую благодарность отцу Игорю за то, что все эти годы он был для нас безотказным, добрым, чутким, терпеливым и просто любящим духовным отцом и пастырем. Мы все искренне желаем ему на месте нового служения всего самого наилучшего. Да сохранит Вас Господь на всех Ваших путях, мы никогда Вас не забудем и будем поминать Вас на святых молитвах. И еще… простите нас, отче, если что-то было не так. С любовью во Христе, верующие Пятницкого храма.

В современных исторических исследованиях и публикациях иногда встречается информация о том, что приходы Московской Патриархии в Финляндии (Покровская и Никольская общины) в определенное время становились камнем преткновения во взаимоотношениях Русской и Финляндской Православных Церквей. В данной статье аспирант Московской духовной академии иеромонах Силуан (Никитин) делает попытку на основании документов Государственного Архива Российской Федерации прояснить этот вопрос, акцентируя свое внимание на периоде с 1957 по 1988 год, а также показать, как складывались отношения между Хельсинским приходом Финляндской Православной Церкви и приходами Московской Патриархии.

Введение в Финляндской Православной Церкви в 1923 году нового стиля (пасхалии) послужило поводом к образованию в Финляндии двух старостильных общин - Покровской и Никольской, - которые и сейчас существуют, находясь под омофором Русской Православной Церкви.

Инициативу в создании Покровской общины проявила группа православных жителей г. Выборга во главе с инокиней Анной (в миру Пугина Анна Дмитриевна). Эта группа, начиная с 1925 года, начала тайно совершать богослужения на дому у Пугиной, а в 1926 году правительству Финляндии было подано прошение об открытии частной общины в Выборге на основе Устава, разработанного протоиереем Григорием Светловским. Правительство утвердило «Устав частной православной общины в г. Выборге» и разрешило открыть общину, в которой богослужения исполнялись бы на славянском языке, а праздники праздновались по юлианскому календарю[i] . Митрополит Евлогий (Георгиевский), управлявший в то время частью русских зарубежных приходов, принял общину под свой омофор.

Возникновение частной старостильной Никольской общины в гор. Хельсинки происходило в условиях, во многом сходных с обстоятельствами зарождения и организации Покровской общины. В 1927 году Министерством Просвещения Финляндии было дано разрешение на открытие частного Никольского прихода, который до 1984 года именовался «Сестринской Гельсингфорской общиной» и жил по уставу Покровской общины. В 1984 году Никольская община вышла из состава Покровской общины и в настоящее время именуется «Православный Свято-Никольский приход в г. Хельсинки» и живет по новому уставу, утвержденному в том же году министерством просвещения Финляндии.

С 1931 году оба прихода, будучи под управлением митрополита Евлогия (Георгиевского), находились во временной юрисдикции Константинопольского Патриархата. Прибывший в октябре 1945 года в Финляндию митрополит Ленинградский и Новгородский Григорий (Чуков) воссоединил их с Русской Православной Церковью. Решением же Священного Синода от 24 октября 1945 года за № 27 две общины г. Хельсинки, подчиненные митрополиту Евлогию, приняты в юрисдикцию Московского Патриархата . Управление общинами было возложено на митрополита Ленинградского Григория.

На конец 1950-х гг. Покровский и Никольский приходы, находящиеся в юрисдикции Московской Патриархии, объединяли незначительное количество русских эмигрантов, проживающих в Хельсинки и в ближайших окрестностях финляндской столицы. Так, в Никольской общине состояло 1200, а в Покровском всего около 400 прихожан, к тому же из этого количества всего лишь около 30% прихожан принимало участие в церковной жизни .

Расходы по храмам и на содержание священнослужителей сами приходы осуществлять не могли, поэтому с возникновением общин были организованы в Покровском приходе «Ортодоксальное братство», в Никольском приходе «Братство св. Николая», которые ежегодно проводили базары-лотереи, а вырученные средства шли на нужды храмов . Московский Патриархат с 1945 г. выплачивал незначительную дотацию на содержание клира, но все же духовенство, в сравнении с духовенством Евангелическо-лютеранской церкви Финляндии и Финляндской Автономной Православной Церкви, жило бедно и было вынуждено часто сочетать пастырское служение с мирской работой[v] .

Восстановление в 1957 году молитвенно-канонического общения между Русской и Финляндской Православными Церквами не могло не затронуть жизнь и Патриарших приходов в Хельсинки. Так, анализируя деятельность Патриарших приходов, сотрудники Советского посольства в Финляндии в 1958 г. отмечали, что «настоятели приходов, сами не являясь сторонниками сближения с Финляндской Православной Церковью, в своей повседневной работе не разъясняют своим прихожанам значение решений Синода и не пресекают разговоров и выпадов, наносящих вред отношениям между русской и финляндской церквами» .

Есть свидетельства, что решение Священного Синода Русской Православной Церкви о восстановлении общения с Финляндской Православной Церковью духовенство и прихожане обоих приходов встретили холодно, а некоторые даже с обидой. Последние заявляли: «Мы пережили большие тяготы и гонения, но сохранили чистоту веры и преданность русской церкви, но нас может постигнуть участь монахов Валаамского монастыря, которых Московская Патриархия так легко отдала реформаторам» . О подобном же священноначалию в 1960 г. сообщал и благочинный протоиерей Михаил Славнитский, говоря, что клирики Патриарших приходов «очень плохо настроены по отношению к официальной (Финляндской) Православной Церкви и делу молитвенного общения Русской Православной Церкви и Финляндской» .

Советское посольство в 1962 году указывало новому благочинному Патриарших приходов протоиерею Евгению Амбарцумову, что «Патриаршие Приходы в их настоящем виде не являются проводниками политики Русской Православной Церкви в деле укрепления и развития восстановленного молитвенно-канонического общения с Финляндской Православной Церковью, не укрепляют наших позиций в кругах местной русской эмиграции» .

В качестве желательных преобразований указывались и смена настоятелей, и слияние двух приходов в один. Но на деле, в целях улучшения взаимоотношений, было решено весной 1960 года обратиться к архиепископу Карельскому и Финляндскому Герману (Ааву) «с братской просьбой дать указания одному из епископов Финляндской Православной Церкви совершить рукоположение диакона Покровской общины Николая Старостина в сан иерея»[x] .

Предстоятель Финляндской Православной Церкви архиепископ Герман ответил согласием на данную просьбу в мае того же года, духовником ставленника был назначен настоятель Покровской общины священник Борис Павинский, который 9 сентября опросил, исповедал и привел к присяге диакона Старостина, а опросный лист и присягу передал местоблюстителю архиепископа - епископу Гельсингфорсскому Александру (Карпину) .

Епископ Александр сообщил в июне о. Борису Павинскому, что посвящение Старостина будет проходить не в храме Покровской общины, как предполагалось, а в Успенском соборе города Хельсинки, а также что в связи с летним периодом и отпусками «необходимого и нужного персонала хиротония откладывается до августа, а так как в августе ожидается очередной Собор Финляндской Православной Церкви, то вероятнее всего рукоположение состоится не раннее сентября» .

Несмотря на это, в письме митрополита Николая архиепископу Герману от 3 июня 1960 г. мы читаем следующее: «Имея духовную потребность, дорогой Владыко, примите Вашему Высокопреосвященству от нас сердечную благодарность за Ваше постоянное внимание к нашим просьбам и за Ваше и Ваших Преосвященных иерархов отеческое отношение к клирикам наших приходов в Хельсинки» .

В Успенском соборе 11 сентября 1960 г. епископом Гельсингфорским Александром (Карпиным) священник Борис Павинский был возведен в сан протоиерея, а диакон Николай Старостин рукоположен в священнический сан . Это была первая из немногих хиротоний священнослужителя Русской Православной Церкви архиереем Финляндской Православной Церкви.

Большую роль в сближении Русской и Финляндской Православных Церквей оказали совместные богослужения. Еще в конце 1950-х годов с финской стороны сохранялась некоторого рода настороженность к более активному взаимодействию с Патриаршими приходами. Так, на предложение благочинного Патриарших приходов в Хельсинки прот. М.Славнитского о совместном богослужении в Успенском соборе г. Хельсинки епископ Александр (Карпин) ответил: «К сожалению, за последнее время очень много разговоров не в пользу нашего объединения и главным образом с Вашей стороны. Не принимается никаких мер к прекращению резких выпадов против нашей Церкви. В недалеком будущем от Вас должна приехать делегация и по вероятности будет возглавлена епископом, вот тогда мы и устроим торжественное богослужение в нашем храме» .

Ситуация серьезно изменилась с начала 1960-х гг.: финские православные клирики стали участвовать в богослужениях в Покровском и Никольском храме, а духовенство Русской Православной Церкви приглашалось на службы в храмы Финляндской Православной Церкви. Одно из первых совместных богослужений заключалось в соборном служении Литургии в храме Покровской общины 24 декабря 1961 г., когда в нем принял участие священник Успенского собора г. Хельсинки Андрей (Арви) Карпов .

Закрепление же этой доброй традиции положил в 1964 году архиепископ Павел (Олмари), сменивший в 1960 г. ушедшего на покой Германа (Аава). На престольный праздник Покровской общины Владыка Павел возглавил в ее храме совершение Божественной литургии. В дальнейшем и архиепископ Павел, и сменивший в 1969 году епископа Александра на Гельсингфорской кафедре митрополит Иоанн (Ринне) часто совершали богослужения в храмах Патриарших общин.

Благочинным Патриарших приходов и их священнослужителям чаще всего приходилось общаться с причтом Хельсинского прихода Финляндской Православной Церкви. В исследуемый нами период особо теплые отношения сложились с протоиереем Михаил Касанко, настоятелем Успенского собора, с законоучителем протоиереем Серафимом Филиным, с священником Мстиславом Могилянским, протодиаконом Михаилом Крысиным и другими.

К концу 1960-хх гг. сближение двух церквей на примере взаимоотношений Хельсинского прихода и Патриарших общин было налицо. Так, на очередном совместном ужине столичного духовенства Финляндской Православной Церкви и клириков Никольской и Покровской общин протоиерей Михаил Касанко сказал, «что теперь, когда вопрос стиля потерял свою актуальность, казалось бы, нет большой необходимости в существовании старостильных общин, но в то же время их существование в настоящее время играет большую положительную роль, так как богослужение в них совершается на церковно-славянском языке, тогда как в официальной церкви богослужения все чаще вынуждены совершать на финском языке» . Известно и то, что в 1966 году отец Михаил Касанко и протодиакон Олли Бергман обратились к благочинному Патриарших приходов прот. Амбарцумову с просьбой «скажем раз в месяц, проводить в Покровском храме богослужения на финском языке, так как де в том районе живет много православных финнов» .

В 1968 г. тяжелая болезнь настоятеля Никольской общины протоиерея Георгия Павинского и преклонный возраст настоятеля Покровской общины протоиерея Бориса Павинского послужили причиной поднять вопрос о временном приглашении священника или из Финляндской Православной Церкви, или же из Советского Союза для помощи престарелым настоятелям Патриарших приходов. Известно, что также во время празднования престольных праздников в храмах общин по причине служения клира той или иной общины в храме-имениннике для богослужения приглашались священники Финляндской Православной Церкви. Так известно, что на Покров в 1969 году в Никольском храм приглашен был служить молодежный священник Хельсинского прихода Стефан Сиили, а отца Бориса иногда подменял протоиерей Серафим Филин .

Государственные власти Финляндии в лице министра просвещения пастора Густава Бёрнстранда (и предыдущих министров просвещения), министра внутренних дел, начальника канцелярии Министерства просвещения постоянно высказывали мнение, что «приходы Русской Православной Церкви играют большую роль в развитии взаимопонимания, добрососедских отношений и дружбы между народами Финляндии и СССР и в осуществлении совместной миротворческой деятельности» .

Также рассматривало роль Патриарших приходов и руководство Евангелическо-лютеранской церкви Финляндии, отмечая «положительную роль приходов в осуществлении богословской, экуменической и миротворческой деятельности между Русской Православной Церковью и лютеранской» .

Однако имелись и трудности, в первую очередь связанные со статусом Патриарших приходов. В мае 1965 года стало известно, что, возможно, на ожидаемом Церковном Соборе Финляндской Православной Церкви будет поднят вопрос о «ненормальном положении Патриарших двух общин, по праву долженствующих быть в ведении Финской церкви» . Благочинный Патриарших приходов протоиерей Евгений Амбарцумов об этом писал в Москву следующее: «Во всяком случае, согласно Уставу наших частных общин, их положение может быть изменено только совместным постановлением общего собрания обеих общин, так что «новостильникам» будет почти невозможно завладеть нашими общинами, даже если бы Патриархия пошла на эти уступки» .

О том, что руководство Финляндской Православной Церкви действительно волновал статус Покровской и Никольской общин, мы узнаем из следующего события. В 1967 г. на торжественном акте по случаю 40-летия Патриарших приходов в Финляндии архиепископ Павел сказал, «что возглавляемая им Финская Церковь до сих пор остается стороной, лишь приемлющей через два прихода любовь Русской Церкви, и он радуется за тех русских в Финляндии, которые могут слышать на родном языке богослужение, но его Церковь также могла бы духовно окормлять своих единоплеменников, живущих на территории Советского Союза» . Представлявший на торжествах Московскую Патриархию епископ Зарайский (ныне митрополит Крутицкий и Коломенский) Ювеналий (Поярков) в ответ отметил всегдашнее стремление Русской Православной Церкви всегда к диалогу в разрешении подобных вопросов, «свидетельством чего служит наличие представительств Православных Поместных Церквей на ее канонической территории». На это архиепископ Павел ответил, что «к вопросу Патриарших приходов ему приходится подходить не с точки зрения канонов, а снисходя из любви, имея в виду, что это положение временное» , а конкретных предложений или требований у него не имеется.

Накануне отъезда московской делегации из Финляндии с епископом Ювеналием встретился активный прихожанин Покровской общины Андрей Саарло, который высказал свое мнение о будущем Покровской и Никольской общин, предлагая для дальнейшего существования данных приходов:

• Введение богослужений на финском языке, «так как молодое поколение прихожан не говорит на русском языке» ;
• Изменение юридического статуса общин и преобразование их в подворье.

Епископ Ювеналий сделал следующий вывод: «У меня сложилось впечатление, что Саарло не только знаком с мыслями архиепископа Павла, но и представляет местные интересы», а благочинный прот. Евгений Амбарцумов, поддерживая идею о преобразовании общин в подворье, сообщал Управляющему Приходами в Финляндии митрополиту Ленинградскому и Новгородскому Никодиму (Ротову) следующее: «Наши приходы, по примеру финских приходов, надо слить в один приход с одним церковным Советом, общим причтом и настоятелем. Если обстоятельства позволят, то было бы хорошо, если бы настоятелем был священник из России, который сможет развернуть экуменическую работу» .

В октябре 1969 года во время поездки в Финляндию уже новый благочинный Патриарших приходов прот. Игорь Ранне услышал от клирика Покровской общины иеромонаха Лонгина (Талыпина) (впоследствии архиепископ Клинский) такое же пожелание о необходимости изменения устава общин . На следующий день благочинный встретился с активным прихожанином Покровской общины Андреем Саарло, и оказалось, что уже готов проект нового Устава, в котором будут изменены следующие параграфы прежнего:

• Наименование общин (что действительно было оправданным);
• Совершеннолетие (по уставу общин совершеннолетие считалось с 24-х лет, а по новым гражданским законам - с 21 года);
• Переход членов из общин в Финляндскую Православную Церковь, и наоборот.

Подобная активность сразу вызвала сильное подозрение отца Игоря в том, что ввиду сильного уменьшения членов в Патриарших приходах Саарло стремился к тому, чтобы «облегчить их переход в юрисдикцию Финляндской Православной Церкви» . Протоиерей Ранне отмечал, что ему «уже неоднократно приходилось слышать о желании Финляндской Православной Церкви, чтобы наши общины вначале объединились в одну, а потом были бы превращены в представительство РПЦ, или что то же, в русское подворье» . Были также разговоры и о том, чтобы в г. Хельсинки в Покровской общине устроить скит, переселив в него оставшихся Валаамских монахов, а из Никольской общины устроить «Подворье Русской Православной Церкви». В частности сторонником данного проекта был священник Финляндской Православной Церкви Олли (Олег) Бергман.

Все же протоиерей Игорь Ранне 22 октября 1969 г. провел заседание Церковного Совета Никольской общины, на котором «вопрос об изменении наименования общины и обновления устава был принят советом с большим воодушевлением» .

Заседание Церковного Совета в Покровской общине по данному вопросу было проведено 26 октября 1969 г. и, в отличие от Никольской общины, к вопросу об обновлении устава и изменении некоторых его параграфов Совет отнесся очень настороженно и вынес решение, что «этот вопрос требует тщательной подготовки и обсуждения» .

Тревожные слухи о том, что «Московская Патриархия, не имея больше средств к содержанию своих приходов, собирается передать их в ведение Финляндской Православной церкви», стали распространятся среди членов общин осенью 1972 года . В Покровской общине в связи с этим даже была произведена инвентаризация имущества .

В дальнейшем слухи подтвердились. В 1973 году 16 августа митрополит Гельсингфорсский Иоанн (Ринне) отмечал свой 50-летний юбилей. После торжественной Литургии в Успенском соборе в течение всего дня он принимал поздравления. В отведенное время поздравить владыку Иоанна прибыли и священнослужители, и избранные прихожане Патриарших приходов во главе с благочинным протоиреем Игорем Ранне. После того, как юбиляру было пропето многолетие, митрополит «поблагодарил гостей за добрые чувства и отношения и тут же неожиданно сказал, что он все же хотел бы видеть в своей епархии единую Православную Церковь» . В рапорте протоиерея Ранне митрополиту Никодиму от 8 сентября 1973 года мы читаем, что Иоанн (Ринне) не высказал напрямую своего желания, а лишь намекнул, что «наступило время перехода наших общин в юрисдикцию Финляндской Православной Церкви, и что он надеется, что это нисколько не повлияло бы на добрые отношения с Русской Православной Церковью» .

Данной мыслью о переходе Патриарших приходов под его омофор митрополит Иоанн поделился с прессой, что вызвало недоумение даже у лютеран. Так, глава Евангелическо-лютеранской церкви Финляндии архиепископ Мартти Симоекки 24 августа 1973 года в беседе с прот. Ранне заметил, что «он читал высказывания митрополита Иоанна в отношении наших приходов в Хельсинки, что он был чрезвычайно удивлен вообще и в частности тем, что эти высказывания были сделаны в день юбилея. Архиепископ сказал, что не верит, чтобы этот вопрос был предварительно согласован с архиепископом Павлом» .

Сам митрополит Иоанн комментировать свои высказывания по поводу Патриарших приходов отказался, сказав, что вернется к этому вопросу при первой же встрече с Управляющим Приходами митрополитом Ленинградским и Новгородским Никодимом (Ротовым). В то же время он отказался и от приглашения посетить Ленинград 9-го октября того же года, так как на это время у него была запланирована поездка в Грецию .

Русскую Православную Церковь Иоанн (Ринне) посетил в ноябре 1973 года, но если до поездки в Советский Союз митрополит Иоанн неоднократно говорил о том, что хочет непременно в личной беседе с митрополитом Никодимом обсудить вопрос присоединения Патриарших приходов к Гельсингфорской епархии, то при состоявшейся встрече он почему-то отказался от своего решения. За время пребывания в Советском Союзе Иоанн (Ринне) к вопросу о статусе Патриарших приходов вернулся лишь один раз - 24 ноября в Ленинграде на квартире прот. Игоря Ранне. «На поднятый мною тост о расширении и углублении церковных контактов митрополит Иоанн шутя заметил: "Я настолько «за», что даже хотел бы объединения ваших приходов с нашей Церковью" , - писал отец Игорь. Больше к проблеме Патриарших приходов Иоанн (Ринне) в описываемый нами период не возвращался.

Но к ней возвращался Андрей Саарло, и это касалось в первую очередь Покровской общины. Из отчета благочинного Патриарших приходов протоиерея Богдана Сойко председателю ОВЦС митрополиту Минскому и Белорусскому Филарету (Вахромееву) от 29 октября 1985 года мы узнаем, что он был «намерен предложить Вашему Высокопреосвященству организовать подворье, что означало бы номинальное закрытие приходов и передачу зданий на баланс Московского Патриархата» . Однако планируемой встрече помешала скоропостижная кончина Андрея Саарло 9 марта 1986 года.

На заседании Церковного Совета Покровской общины 19 апреля 1986 года согласно повестке дня планировалось поднять этот вопрос и предполагалось, что подавляющее большинство голосов будет за переход (отмечалось, что только два, самое большое три члена из восьми против) . По результатам заседания председатель Церковного Совета священник Михаил Поляченко направил митрополиту Филарету (Вахромееву) рапорт, в котором сообщал, что «обстановка в Покровской Общине сильно обостряется и затрудняется из-за все уменьшающегося количества активных лиц, которые могли бы полностью отдавать свое время для работы на пользу Покровской Общины. К тому же две перенесенные, неожиданные смерти (Саарло и прот. Кильгаста) отражаются на состоянии и силах членов Церковного Совета, большинство из которых уже в преклонном возрасте. Церковный Совет ставит в известность Вашего Высокопреосвященства, что он вынужден изыскивать конкретные пути для решения будущего Покровской Общины, которое не безразлично для членов Церковного Совета, а также и всех прихожан Покровской Общины»

Самое интересное:

Дышать на ладан - значение Смотреть что такое "Дышать на ладан" в других словарях

За какие грехи бог лишает разума

Найденное в монголии "нетленное тело" буддийского монаха продать не удалось